…ни живой, ни мертвец, всего лишь марионетка с отобранной волей в чужих руках…
Каково это – быть куклой? Куклой, набитой золотистыми колосками пшеницы. Марионеткой, которая выполняет любой приказ, и ее даже не будет терзать совесть, если она кого-то убьет. Человеком без чувств, без эмоций, с застывшим навсегда временем в чертах лица. Быть идеальным оружием, что выполнит любой приказ лишь потому, что жить больше не за чем. Вы никогда не задумывались об этом? Впрочем, живым такое не понять. Никогда не понять каково это – открыть глаза и понять, что ты уже мертв, что внутри нет ничего живого. И больше не будет эмоций, не будет улыбок, слов, не будет тебя. Просто есть тело. И частичка души. Я ничего не могу точно сказать о прежнем владельце тела. Но я – Дорсель. Рыжеволосый кукольник, что ходит с шарманкой по закоулкам Скотланд-Ярда, завлекая к себе новых кукол. Так просто играть в человека. Едва завидев меня, люди попросту теряются. Иногда, стоя перед зеркалом, я пытаюсь их понять. Неживые лиловые глаза, нет в них ни капли загадки. Но впрочем, для людей и сама смерть – уже загадка. Растрепанные рыжие волосы, в коих даже озорные лучики солнца с трудом будят крохи жизни. Высокий, худой, немного даже на аристократа похож. Я предпочитаю ночь. Впрочем, в моей лавке всегда светло.
Для чего же я… существую? Ответ прост. Чтобы создавать идеальных кукол. Чтобы запечатлеть мимолетную красоту юных девушек навсегда. Чтобы ее всегда помнили… Ведь как ни крути, жизнь человека так коротка. Юность проходит слишком быстро, не успеваешь даже запомнить ее изящные, ласковые прикосновения. А с юностью приходит зрелость, кажется, как-то так? Жизнь мчится вперед, и нельзя просто остановить время, нельзя быть счастливым вечно. Все что есть у людей – память. Все, что они могут – надеяться и ждать. Это придает им силы, чтобы улыбаться. Я тоже буду улыбаться. Нечего терять…
Но что-то я слишком задумался, не самое лучшее качество для куклы. А вот новая игрушка, кажется, имела странноватых друзей. Протянув руку, касаясь нежной кожи юной аристократки. Красивая, да. Только вот ее стиль мне совсем не нравится. Слишком сладкие цвета девчушка выбирает. Надо будет подобрать ей другое платье… Но это потом. Сегодня назревает интересная шахматная партия с противником, который не желает проиграть. Надо бы встретить гостей. Куклам тоже нужны развлечения. О, да мальчик не один.
Апатия и меланхолия часто преследуют меня. Ведь я помню все прелести жизни, и очень по ним скучаю. Хотя и убеждаю себя, что скучать бессмысленно, уже ничего не вернуть. Даже прежнего себя. Интересно, а где моя душа? По правде говоря, я даже этого вспомнить не могу. То ли сам продал, то ли выдрали с корнем, не спросив разрешения. Но если подумать, так немного проще. Нет, я не могу назвать это жизнью. Но и сказать, что мне плохо я тоже не могу. А впрочем, чувств ни капли нет, так что утверждать это наверняка нельзя.
***
Кукольник оказался прав, и за девочкой, назвавшейся Элизабет, действительно пришли. Эти гости не были обычными. Интересными скорее были их отношения, нежели еще что-то. Демон, предано служащий своему хозяину за душу, не такая уж редкость. Но хозяин, считающий демона единственным, кто способен понять, его просто глуп. Неужели мальчику непонятно, что нет ни капли любви, понимая, дружелюбности в улыбке его временного раба? Все это лишь игра, которую затеял “дворецкий”. И как ни крути, именно он – король в этой шахматной партии. А мальчик… мальчик пусть верит во что хочет, смерть неизбежно идет за ним по пятам, лишь дожидаясь своего времени. Стоит ли игра свеч? Стоит ли месть смерти? Какой толк в том, чтобы быть всего лишь мнимым королем, когда исход партии итак ясен? Нет, никогда мне этого не понять. Он все равно умрет. Хоть его противник и будет сокрушен, но он тоже умрет. Стоит ли жить ради мести? Второй раз переиграть не дадут, слишком велика честь.
Поток мыслей был слишком убедительно прерван, кукольник даже не сразу понял, что случилось.
Он отвлекся. Игра окончена. А до победы было рукой подать.
На нежно-персиковых губах застыла едва заметная улыбка. «Вот и все…». Был ли он рад? Кажется, да. Нет больше кукольника Дорселя, нет больше странной завораживающей опасности в Скотланд-Ярде. Иногда то, что люди называют смертью, приносит радость. Иногда… но лишь тогда, когда является второй раз.
***
Несколько дней прошло со смерти кукольника. Или с его освобождения. Сиэль понял несколько важных вещей. И сейчас, сидя в комнате, залитой солнечными лучами, он пытался выстроить из мыслей правильную логическую цепочку. Переведя взгляд на вошедшего Себастьяна, граф фыркнул.
-А знаешь, Себастьян, мне его немного жаль.
Демон удивленно приподнял брови, но Фантомхайв продолжил.
-Кукольника, заманившего к себе Лиззи.
Себастьян изящно подошел к господину, немного склоняясь к нему.
-Он был уже мертв.
-Потому мне его и жаль, - пояснил граф, поднимая взгляд на дворецкого,- Не так уж и хорошо быть марионеткой. Он ведь не хотел убивать.
Дворецкий неопределенно пожал плечами – для него Дорсель был всего лишь частью игры, и по правде говоря, он даже ни разу не задумывался об этом. Не такой уж сильной фигурой был кукольник. Красные глаза с интересом вглядывались в лицо мальчика. Себастьян протянул руки, поправляя воротник рубашки, а граф вздрогнул, переводя взгляд на окно.
-Ему было уже все равно, господин, - демон выпрямился, чуть поклонившись, и улыбнулся.
Сиэль поднялся, едва заметно потянувшись, и подошел вплотную к Себастьяну.
-Нагнись, - без тени смеха приказал он, и демон повиновался, - А теперь поцелуй меня, - продолжил граф игру. Себастьян мягко коснулся губами его щеки, но мальчик только настойчиво повторил, - Поцелуй.
Непонимающий взгляд демонических глаз, встречается со странной решимостью в широко открытых лиловых глазах. Граф снял повязку… Ну да, наверно, она ему мешается. Себастьян улыбается и на секунду касается его губ, хочет отстраниться, но Сиэль обнимает его за шею, тянется к губам. Странные пошли дети, непонятно чего хотят. Но демон лишь усмехается, даже не пытаясь освободится.
-Господин?
Сиэль недовольно провел руками по плечам дворецкого.
-Ты что-то не понял? Поцелуй меня.
Себастьян пожал плечами, касаясь его губ второй раз, а юный граф настойчиво приоткрыл их, и неумело поцеловал.
-Господин, вы не перестаете меня удивлять, - со своей обычной улыбкой промурлыкал демон, почувствовав, что его отпустили. Еще один поклон, и он оставил графа одного.
Мальчик стоял, сжав губы, смотря в одну точку. Кажется, он злился. Его бесила вечно одинаковая улыбка. Даже сейчас в ней не было ни капли тепла. Да как этот демон не поймет, что он для него – самый важный человек? Себастьян не подведет, не бросит, не предаст. Потому что… ему за это назначена огромная плата. Не просто жизнь графа, но и его душа. «Глупо…», - пронеслось в голове у мальчика, и он опустил голову вниз. Секунду спустя, дверь вновь тихо открылась. Граф перевел взгляд, и непонимающе моргнул – ну, чего еще нужно этому демону?
-Что-то хотел? – недовольно отозвался граф. Поди разбери, что на уме у демона.
-Раньше Вы ничего ко мне не испытывали, - улыбнувшись, начал демон, - После стольких смертей что-то изменилось. Прошу, не стоит заблуждаться, я всего лишь служу вам…
-Замолчи! – Сиэль сделал пару шагов навстречу демону. – Не смей мне указывать, что правильно, а что нет! Я и без тебя знаю, как мне жить!
Себастьян покачал головой.
-Юный граф, Вы – всего лишь интересный для меня человек, который постоянно преподносит новые игры. Не более того. Если Вы думаете, что я способен любить, то Вы заблуждаетесь.
Сиэль закусил губу. После смерти марионетки он понял, что и сам такой же. Ему просто дали силу на время. Вернее, он сам ее взял. И так глупо влюбиться в собственную смерть.
-Ничего такого я к тебе не испытываю, - выдавил граф. Вот так, в самой интересной игре он проиграл, даже не начав ее… Вернее с ним просто не захотели играть.
-Вы с Дорселем похожи, - тихо начал Себастьян, и граф затих. – Дай человеку силу, и он такое учинит… Но это не про Вас. Вы упорно идете к цели, и Вам не важно, какой ценой. Подтверждение этому – наш контракт, - Себастьян провел рукой по щеке мальчика, смахивая волосы с правого глаза. Сиэль нахмурился. – Но и Вы, и кукольник, всего лишь фигуры в чьей-то более масштабной игре. Вы – король в своей партии, но пешка в другой.
Граф закусил губу, а Себастьян продолжил.
-Вы не должны поддаваться эмоциям, особенно таким. Иначе мне станет с Вами не интересно. Не разочаровывайте меня. Господин всего лишь бабочка в клетке, не способная более выбраться во внешний мир.
Легкий поклон и Себастьян скрылся за дверью. Фантомхайв несколько секунд смотрел не закрытую дверь, и лишь тихо вздохнул. Он навечно принадлежит тьме. Нестранно, что он влюблен в ее идеальность. Что ж, значит, так распорядилась судьба. Дорсель умер. И он умрет. Но умрет красиво.
